На смену «телесной» античности пришла аскетичная и суровая эпоха христианства. Нагота и вообще все телесное отрицалось, как «земное» и «греховное». Тела женщин скрываются под просторными бесформенными одеждами, голова покрывается накидкой. Изображать нагими позволяли только Адама и Еву, когда они еще жили в раю, и нагота их была невинна.
Ценились также высокая талия и слегка выступающий живот (как символ беременности). В моде - бледность, полное отсутствие косметики, чистота и невинность.
«Мою красавицу мне жаль.
Конечно, никакой хрусталь
С прозрачной кожей не сравнится.
Натура - Божья ученица.»
(Кретьен де Труа «Ивэйн, или Рыцарь со Львом», XII в.)
«Ты должен приучить себя к непорочной любви. Вот Та, чья женственность - высшего порядка. Поэтому о ней можно сказать, что она прекрасна, как возлюбленная Песни Песней. В ее особе, - и лицо Убертина озарилось каким-то внутренним ликованием… - в ее особе дивная красота тела в точности воплощает ее небесное благолепие. И сего ради ваятель представил ее в полном телесном роскошестве, каким только может быть одарена женщина». Он указал на маленькие груди Приснодевы, высоко и туго затянутые корсажем, завязками которого играли ручонки Младенца: «Видишь? Те же сосцы пригожи, что выпирают не сильно, полны, в меру упруги, но не колышутся дерзко, а возвышаются еле, воздеты, однако не сжаты… Что ты ощущаешь при созерцании этого?». (У. Эко «Имя Розы»)
Однако, когда в Высокое Средневековье (XII-XIII вв.) жизнь людей улучшилась, а нравы стали мягче, европейский мир опять вспомнил о женской красоте. Пришла она из мира искусства. Именно в среде провансальских трубадуров родился культ Прекрасной Дамы, являющийся земным продолжением культа Мадонны. Рыцарь должен был верно служить своей избранной Госпоже, «не ведающей снисхожденья». Идя в бой, воины часто брали с собой какую-либо часть одежды своей Возлюбленной, иногда даже надевали поверх лат ее рубашку. Проявления преданности Госпоже порой доходили до маразма: один кавалер гордо заявлял, что постоянно пьет воду, в которой его Дама моет руки, другой - переодевался в шкуру и скакал перед «объектом желания», подобно верному псу.
Внешность же «Прекрасной Дамы» должна была иметь следующие достоинства. Во-первых, тонкий и гибкий стан, желательно S-образного силуэта. Бедра должны быть узкими, грудь - аккуратной и небольшой. Как пели школяры-ваганты: «Девушки перси свои туго бинтом пеленают, ибо для взгляда мужчин полная грудь не мила». Стройность подчеркивалась очень узким и, естественно, наглухо закрытым платьем.
Худоба и бледность продолжали оставаться «модными», однако на щеках идеальной Дамы обязательно должен гореть румянец, а взгляд быть «ясным и веселым». Автора средневекового «Романа о Розе» восхищает и прямой нос, и маленький ротик с пухлыми алыми губами, и ямочки на щеках и подбородке его возлюбленной.
Несмотря на то, что архиепископ кентерберийский Ансельм публично провозгласил блондирование волос нечестивым занятием, волосы в Средние века ценились опять-таки белокурые и, желательно, вьющиеся. Правда, распущенными их можно было увидеть только у незамужних девушек. Замужние дамы прятали свои локоны под покрывалами, головными уборами, либо укладывали в сетку. В связи с этим особую ценность приобретает высокий лоб.
Средневековая девушка должна, подобно японке, быть сдержанной, ходить мелкими шажками, опустив глаза.
